Глава 29

Сон отступает медленно, словно сомневаясь в необходимости покидать меня. Пробиваясь сквозь млечный поток из обрывков сновидений, появляются первые бессвязные мысли. Вернее, ещё даже не мысли, а просто ощущения.

Я тону в тепле и мягкости. Мне хорошо… Я растворяюсь в полудрёме, которая вот-вот превратится в полноценный сон. Нега и расслабленность… Защищённость… Я снова проваливаюсь в сон… Вот только… Щёку припекает. Поморщившись, я поворачиваю голову, устраиваясь поудобнее. Солнечный лучик скользит по векам и щекочет нос. Я чихаю – и окончательно просыпаюсь.

Не успев открыть глаза, я жмурюсь от яркого света. Продолжая чихать и щуриться, я инстинктивно дёргаю рукой, чтобы заслониться от солнца – и понимаю, что не могу этого сделать. На смену полной расслабленности и спокойствию приходит тревога. Стряхнув остатки сна, я открываю глаза – и вижу пронзительно-синее небо над своей головой. Так… Приехали… Глаза можно закрывать…

Волна сумбурных воспоминаний захлёстывает меня, заставляя дыхание сбиться. За какое-то мгновение перед глазами проносятся все события вчерашнего – а вчерашнего ли? – вечера. Он… Лара… Сердце болезненно сжалось. Что ещё? Я опять прогуляла лекцию. Его лекцию…

Последнее более-менее достоверное воспоминание было о том, что я растянулась в снегу… Хорошо… То есть, плохо, конечно… Но это плавно подводит меня к следующему вопросу: где я сейчас?

Я снова открываю глаза. Надо мной определённо небо – его насыщенную синеву местами нарушают мазки перистых облаков. И только теперь я замечаю то, что упустила в первый раз: оно – за стеклом…

Окно во весь потолок?.. Безумие какое-то… Попытка перевернуться набок, чтобы рассмотреть всё помещение целиком, не увенчалась успехом – это ж надо было так плотно укутаться... Тогда я приподнимаюсь на локтях, пытаясь выползти из кокона, образованного ворохом мягких – и очень-очень толстых – одеял. Когда мне удаётся немного высвободиться, я, вытянув шею, быстро осматриваюсь. Никого. Но не это повергает меня в шок…

Я лежу посреди огромной кровати. Хотя, сомневаюсь, что "кровать" – это подходящее название для подобного траходрома на пятерых. Или шестерых?..

Уйти в размышления по поводу превратностей группового секса мне помешала приоткрывшаяся дверь. И я заранее знала, кто сейчас зайдёт сюда. И от одной только мысли об этом пульс подпрыгнул до заоблачных высот, дыхание сбилось, а во рту моментально пересохло… И вот этих симптомов мне не хватало в отношениях с противоположным полом?..

Предчувствие не обмануло – в комнату заявился Руслан Андреевич собственной персоной. По телу прокатилась волна желания, отозвавшаяся дрожью в коленях и оставившая тяжесть внизу живота. Я почувствовала, что краснею. И это, кажется, не ускользнуло от его внимания. Быстрый оценивающий взгляд в мою сторону – и его губы растянулись в типично мужской самодовольной улыбке.

– Как спалось?

Звук его голоса вывел меня из чувственного оцепенения, но напрочь отбил способность соображать – ойкнув, я с головой нырнула под одеяла. Видимо, я сошла с ума. Это – единственное правдоподобное объяснение происходящему.

– Я что, похож на ночной кошмар? – В его голосе слышалась откровенная издёвка. Затем последовал нарочно утрированный вздох. – Алиса, я отвернулся. Вашей… кхм… чести… ничего не угрожает…

Если честно, в продолжение этой фразы я ожидала услышать комментарий о том, что ничто не может навредить тому, чего уже нет… но его не последовало. В кои-то веки мой наставник промолчал. Что-то тут явно не так…

Я осторожно выглядываю из-под одеяла. Он стоит спиной ко мне, засунув руки в карманы брюк. С ума сойти! Интересно, он всегда ходит по дому в брюках и рубашке навыпуск? Наверное, единственное, чем эта форма одежды отличается от рабочей, так это цветом – в Университете мы привыкли видеть его исключительно в тёмном…

Пока я рассматриваю своего наставника, в глаза бросается ещё одна деталь – я никогда раньше не видела его таким взъерошенным. Такое ощущение, что он сунул голову под воду, а затем наспех вытер волосы полотенцем… Хотя, вполне возможно, что так оно и было – когда он зашёл, я успела заметить, что рубашка у него полностью расстёгнута… Да и цвет волос сейчас казался несколько темнее, чем обычно – почти графитовым, а не пепельно-русым…

И, надо признать, что выглядел Руслан Андреевич не только непривычно, но и… соблазнительно. Очень соблазнительно… Ткань мягко обрисовывала контуры его тела, подчёркивая их и акцентируя внимание на рельефе мышц – и в то же время оставляя просторы для разгула фантазии…

Пока я наслаждалась созерцательным восприятием, мой мочевой пузырь явно взбунтовался и решил устроить диверсию. Ещё пару-тройку минут я, конечно, потерплю… но потом придётся быстро-быстро бежать в туалет. Кстати, я не знаю, где он…

Тяжело вздохнув, я сползла с кровати. Совершенно некстати в голову затесалась мысль о том, что мой обожаемый наставник, вполне вероятно, устраивает здесь оргии. Почувствовав укол ревности, я покраснела до корней волос – хотя, казалось, куда уж больше?

Не оборачиваясь – за что огромное ему спасибо – он будничным тоном проинструктировал меня о том, что ванная и туалет – налево по коридору. Затем, после секундного раздумья, добавил:

– Идите пока приводите себя в порядок, а я принесу вашу одежду.

Какую ещё о…

Пусть и с запозданием, но до меня всё-таки дошло, что же именно ещё с самого начала было не так. Я опустила взгляд – и онемела. Потому что вместо тоненького свитерка и джинсов на мне была только клетчатая фланелевая рубашка, доходящая до середины бедра. Блядство! Рука машинально взметнулась к груди и, едва коснувшись её, скользнула к бёдрам – из моей одежды на мне осталось только бельё… Он раздел меня!

– Вы… – Выдохнула я. Вот и всё, на что я оказалась способной.

– Ну, наконец-то. А я уж, было, подумал, что вы потеряли голос. – Опять издевается…

Он через плечо окинул меня насмешливым взглядом, заставив непроизвольно потянуться за одеялом. Этот мой жест вызвал у него новый приступ веселья. Фыркнув и покачав головой, он покинул комнату. Хоть дверь за собой прикрыл…

Я ждала, пока сердце успокоится и оставит попытки выпрыгнуть из груди. Пытаясь как-то отвлечься от всего этого, я сосредоточилась на изучении деталей обстановки – к слову, их было не так уж много. У кровати, поразившей меня размерами, при ближайшем рассмотрении оказалась резная спинка из тёмного дерева. Симпатично смотрится, не аляповато. В левом углу комнаты – комод. По диагонали от него, в правом – массивное кожаное кресло. Не хочу знать, зачем оно здесь понадобилось… Тем более, с такой-то обивкой, на которой не остаётся пятен… Меня что, заклинило на сексе? "Заткнись. И не всматривайся туда. Смотри лучше на стены…"

На стенах – несколько светильников… Справа от кровати – огромное окно, обрамлённое тяжёлыми шторами. Вот зачем нужны такие плотные шторы, если свет всё равно будет проникать через второе окно – то, что в потолке?..

Ноги тонут в длинном ворсе мягкого ковра. Мажор. И не буду думать о том, чем, наверное, очень удобно заниматься на таком полу… Всё, хватит. Я здесь сейчас с ума сойду!

Я на цыпочках подхожу к двери – и останавливаюсь, прислушиваясь. Из-за неё не слышно никаких звуков… Я бы, наверное, простояла так ещё пару часов, но острая необходимость удовлетворения физиологических потребностей иногда восполняет недостаток смелости. Глубоко вдохнув, я выхожу из комнаты – и оказываюсь в коридоре. Никого… Как он сказал – налево? Шлёпая босыми пятками по паркету, туда я и направилась.

За открытой наугад дверью оказался туалет. Однако радость от грядущего облегчения оказалась недолгой – уже через пару минут я проклинала себя за недальновидность. Естественно, у меня всё началось. Точнее, ещё не началось, а только начиналось… но что мне дадут лишних полчаса? Я даже до дому доехать не успею, наверное… Дура! Надо было вчера не выделываться, а заняться организацией стратегических запасов… Хотя, после того случая с презервативами я зареклась класть в сумочку хоть что-то, кроме тетрадей и письменных принадлежностей. Вдвойне дура!

Руки хоть помыть надо – и умыться. Если найду зубную пасту – почищу зубы пальцем…

Заниматься подобными извращениями не пришлось – в ванной на мраморном столике я нашла свою сумочку, аккуратную стопку своей одежды, полотенце и даже зубную щётку! И ещё…розовый конвертик. Как раз такой, как я вчера постеснялась положить в сумочку…

Первой реакцией на эту спасительную находку стал новый укол ревности, сопровождающийся риторическим вопросом на предмет того, откуда у него взялись предметы женской гигиены. И лишь потом, заставив своё не в меру буйное воображение уняться, я задумалась и о том, каким образом он мог узнать, что это мне понадобится?

Поторговавшись с собой по поводу того, что окажется более постыдным – воспользоваться предложенным "плавсредством" или протечь, выбрала всё же первое. А потом ещё долго, то краснея, то бледнея, сидела на краю ванны и убеждала себя, что не произошло ничего из ряда вон выходящего. Подумаешь, проснулась в его постели… Подумаешь, он как-то узнал о моём состоянии. Кажется, лучшее, что я могу сделать в этой ситуации – это вести себя как так и надо…

"Как так и надо" – не значит грызть ногти и метаться по ванной, как загнанный зверь. Остановившись перед запертой дверью, я с трудом сдержалась, чтобы не рассмеяться. А ещё минуту назад была готова разрыдаться. Кажется, у меня начинается истерика… Классика жанра.

Закончив "приводить себя в порядок", я ещё раз умылась ледяной водой. Только истерики мне сейчас и не хватало. Так… Сейчас я выйду из ванной, найду его, поблагодарю за всё, попрощаюсь – и сбегу… Главное – не начать дико ржать в самый неподходящий момент.

…И гнать подальше мысли о том, что кроме него я могу встретить тут и какую-нибудь тётку… ААА!!!

Тихонько выскользнув из ванной, я огляделась по сторонам. Коридор, по которому я сюда пришла, был довольно длинным. Справа от меня была закрытая дверь. Следующая дверь – тоже с правой стороны – вела в ту комнату, где я проснулась…

Мельком заглянув туда, я пошла дальше и через несколько шагов оказалась в широком, почти квадратном, коридоре – это и была прихожая. Замечательно. Куда дальше? Может, плюнуть на всё, и тихонько сбежать?

Уходить, не попрощавшись – не вежливо. С другой стороны, я сейчас с трудом держу себя в руках… А в его присутствии у меня вообще крышу сносит. Я и сама не знаю, как буду себя с ним вести – блеять и краснеть, или язвить и хамить… Видимо, всё-таки, лучше будет уйти. Потом извинюсь. Потом… когда меня перестанет трясти… В другой раз. Может быть.

Найдя глазами входную дверь, я начала тихо прокрадываться к ней, прижимая сумочку к груди. Сейчас было бы очень неплохо найти свою обувь и куртку…

Так, уже почти у цели… Так… На полу возле двери пусто. Наверное, спрятал мои вещи в шкаф… Я подпрыгнула, когда он окликнул меня из-за спины.

– Оперативно вы. А теперь – пить чай. – Что?! Я почувствовала, как моё лицо снова заливает краска. В который уже раз?

– Не хочу я ничего пить. – Не оборачиваясь, ответила я. Конец фразы прозвучал настолько тихо, что даже я с трудом разобрала его. Колени предательски подгибались. Блядство! Что он со мной делает?!

На полтора удара сердца повисла тишина. А потом её нарушил его голос – тихий, вкрадчивый, но одновременно с тем твёрдый и не терпящий возражений.

– В моём доме вы будете делать исключительно то, что я вам скажу.