* * *

Ох уж эти лекции в форме бесед… Всё в них хорошо, но я ничего не успеваю записывать. Сижу, слушаю… Всё – ясно и понятно. А потом собираюсь записать – и не могу подобрать слов.

Так, буду сейчас пытаться разложить по полочкам всё то, что мне известно на данный момент…

Светлые, значит. И тёмные. Ну, да, кто бы сомневался. Добро и зло, свет и тьма. Извечное противостояние, которому не суждено закончиться. Сейчас слезу пущу. Меньше пафоса, меньше…

Всех людей, выбравших светлый путь, объединяет одно общее стремление – сохранить окружающий нас мир и защитить его обитателей от того, что находится за гранью. Но это не значит, что всё светлые сплошь пацифисты. "Порой дорога к самой высокой и чистой цели оказывает сплошь усеянной трупами…" Меньше пафоса, меньше…

Хранители отвечают за целостность нашего мира и его граней. Наблюдатели присматривают за людьми, выявляя одарённых и помогая им в случае необходимости. Кажется, мы ещё вернёмся к этой теме…

"Свои люди" есть практически в любой крупной организации по всему миру. Тайный заговор прямо какой-то получается… Нет, это на самом деле очень хорошо, когда "свои люди" есть везде. Но почему тогда светлые не правят миром? Другие цели? Ну-ну… А чем занимаются плохие? У них, наверняка, цели-то более приземлённые…

Что касается тёмных… Погрязнуть во мраке человек может из-за внутренней тьмы или стечения обстоятельств. Даже если поначалу сломленным человеком руководит отчаяние, то оно очень быстро преобразуется в гнев или ненависть ко всему человечеству… Оставить тёмный путь практически невозможно, это требует колоссальных усилий и железной силы воли. Такие случаи были зафиксированы – около трёх десятков за всю историю. Страсти-то какие…

Обычно, тёмные – одиночки, избегают общества даже себе подобных. Однако за последнее столетие участились случаи их объединения в группы… Появились даже некие организации. Что он ещё нам говорил на этот счёт?..

Так, что-то ещё было о способностях…

Хм… А замедлять старение организма – прикольная штука. Только вот, Руслан Андреевич был прав, когда предлагал нам задуматься о том, что должен чувствовать человек, приостановивший старение, при взгляде на своих родных и близких, не обладающих такой способностью… Грустно. Наверное, поэтому мало кто пользуется такой возможностью.

Ещё он что-то говорил о способности видеть энергетическую "канву" окружающего мира и ауры людей. Сказал, что даже будем заниматься этим на практике – но попозже.

О! Чуть не забыла. Оказывается, что если долго практиковаться, можно научиться "считывать" мысли другого человека… А некоторые могут проецировать свои собственные мысли кому-нибудь. В общем, всё это сложно и запутано, и нам пока не грозит.

Так, теперь непосредственно о самих людях. Кстати, Ольга Анатольевна рассказала, что за последние десятилетия – особенно, после катастрофы на Чернобыльской АЭС – стало рождаться заметно больше "одарённых", причём большинство из них обладает средним или высоким потенциалом. Кажется, как ни прискорбно это признавать, мы – мутанты. Шучу, конечно, но в каждой шутке есть всего доля шутки…

Жаждущие. В естественном состоянии энергию не тратят и, соответственно, не нуждаются в энергетической подпитке.

На этапе становления появляется необходимость питаться. При этом питание возможно только при непосредственном физическом контакте и поглощение энергии происходит вместе с поглощением крови. Фу, какая гадость… Достаточно небольшого количества – от нескольких капель до пары глотков, не больше. Потребление крови является своего рода активатором, поскольку молодым очень трудно освоить потребление силы без стимуляции этого процесса на физиологическом уровне.

Среди светлых потребление крови не приветствуется, поэтому от него стремятся уйти. Тем не менее, этот способ получения энергии остаётся самым лёгким – при минимуме усилий получаешь максимум энергии. Но не стоит обольщаться: лёгкость, с которой получаешь силу, имеет одну неприятную особенность – слишком просто забыться и взять лишнее…

Более опытные могут питаться энергией от ауры – при непосредственном физическом контакте, или – по мере возрастания могущества – без такового.

"Тёмные жаждущие". Те, кто так или иначе переступили черту, становятся одержимы жаждой.

Выбирая самый лёгкий способ получения чужой силы, они пьют кровь. Слабейшие черпают силу из ауры. Более сильные – могут добраться и до вместилища. Объединяет их то, что они наносят невосполнимый ущерб тем, от кого питаются. Немногие могут выпить и душу, забрав жизнь. Каждая отобранная жизнь понемногу лишает их остатков человечности.

Утратив последние остатки человечности, растворяются во мраке. Считается, что их могущество при этом становится безграничным. Меньше пафоса, меньше… Как это, ещё в средние века? Вот, никогда не поверю, что с тех пор больше не было желающих стать всемогущими… Хотя, если они дематериализуются или ещё чего… это, наверное, надо окончательно съехать с катушек, чтобы вот так взять и шагнуть в полную неизвестность. А, с другой стороны, для того, чтобы лишить жизни множество людей, нужно быть окончательно спятившим психом…

Наиболее развитые способности: всё, что необходимо хищникам. Регенерация, частичная трансформация, возможность ментального влияния, в том числе и принуждения.

Магические способности – в основном, слаборазвитые. Доступна магия, не требующая непосредственной отдачи энергии.

После этой лекции Руслан Андреевич попросил меня остаться и задал всего один вопрос: считаю ли я до сих пор себя "жаждущей"? Не подумав, я ответила утвердительно, но ехидный взгляд и шрам на левой ладони заставили меня усомниться в правильности этого ответа… Блин, почему бы ему просто не ответить на этот вопрос самостоятельно?!

Следующая лекция была посвящена дарителям и демиургам.

Дарители. С ростом могущества возрастает скорость восполнения запасов энергии. Также увеличивается количество "силы", которое человек может удерживать в запасе на протяжении какого-либо промежутка времени.

Основные способности: магические. Выделяют магию, направленную на созидание и на разрушение… Чаще всего можно встретить целителей, но и боевая магия тоже довольно популярна у "изобилующих". Одно радует – Руслан Андреевич снисходительно разрешил нам пока – "пока" это ключевое слово – не зубрить все эти термины на латыни – дабы не шокировать почтеннейшую профессуру… Вот гад. А ещё он намекнул, что есть ещё какие-то виды магии, но нам об этом знать пока не положено. Вдвойне гад. Но это не мешает мне таять под его взглядом. Надеюсь, это не очень заметно со стороны…

Демиурги. Как сказал наш лектор, "демиург – усерднейший созидатель и ужаснейший разрушитель". Милое определение.

Бич демиурга – его же собственное могущество. Не сознавая своих возможностей, демиурги зачастую сами подписывали себе смертный приговор, который – опять-таки – сами же и приводили в исполнение. Да, не повезло ребятам…

Да и другим от них не раз доставалось… Одно радует – их слишком мало. Поэтому нарваться на такого уж очень мало вероятности. Что не может не радовать.

Процесс заимствования энергии полностью идентичен тому, который свойственен "жаждущим". Становление обычно обходится без "энергетических перекусонов" – благодаря способности продуцировать "силу" самостоятельно. Необходимость питаться является следствием значительных растрат энергии.

Интересная особенность – некоторые из них способны брать энергию и у неодушевлённых предметов. Подобная особенность характерна для "истинных магов", о которых речь зайдёт позже…

Всё-таки, так не честно. Такого спектра способностей нет ни у кого! Ну и что, что большая часть этих способностей довольно слабо развита. Кстати, в основном те, которые являются характерными для "жаждущих" и "дарителей"…

Голова идёт кругом. И опять после лекции мой наставник спрашивает, не осенило ли меня озарение. Нет, не осенило. И не надо так самозабвенно ухмыляться. Гад, однозначно. Он точно получает извращённое удовольствие, пытая меня неведением…

Так… Ещё кое-кто, с кем мы можем столкнуться.

"Истинные (или прирождённые) маги" отличаются способностью черпать энергию из объектов окружающей действительности. Не трудно догадаться, что их основная специализация – магия. Какой именно она бывает – дайте, угадаю – нам расскажут потом. Хе-хе. У меня определённо дар предвидения…

Колдуны – принимать энергию не способны. Могут лишь высвободить её из "хранилища", используя активатор.

А вот и те, кто может похвастаться полной трансформацией.

Многоликие – маги. Обычно – очень сильные. Меняют личину по собственному усмотрению, этот процесс требует существенных затрат энергии. Каков бы облик не приняли, их поведение диктуется личностью.

Многосущные – в большинстве своём животные. Руководствуются инстинктами. Очень зависимы от природных циклов. Опасны…

* * *

Убейте меня, если я со стороны выгляжу так же, как Лариска. То, что она с самого начала положила глаз на моего наставника, уже давно перестало быть предметом насмешек наших одногруппников. Одно время они особо злостно изгалялись, цитируя брошенную мною в запале фразу по поводу взаимности – а конкретнее, того, что он положил на неё в ответ… А сейчас это уже даже и не смешно… над больными не смеются.

Ужас! Не ужели она не понимает, что ведёт себя, как полная идиотка? На что она вообще рассчитывает? Я на полном серьёзе попросила Лесю отвесить мне подзатыльник, если и я когда-нибудь начну так же "эротично" хихикать… не говоря уже о том, чтобы так извиваться на парте. Фу. Тошнотворно. Сделал бы он ей замечание… может, хоть это немного остудило бы её пыл…

Кто-то может подумать, что я ревную. Да, я ревную. Ревную, потому что он – мой наставник… и ещё – потому, что он заполнил собой все мои мысли… Собираясь в Университет, я гадаю, встречу ли его там. Идя по улице, оглядываюсь по сторонам – а вдруг?.. Сидя на уроках, думаю о нём. А дома… Дома я очень активно думаю о нём. Недавно так старательно думала, что на какое-то мгновение картинка, которую я себе при этом представляла, показалась настолько реальной, что мне даже почудилось, что я могу услышать его дыхание…

А сегодня ночью выпал первый снег. Утром, по привычке выглянув в окно, я не поверила своим глазам: середина ноября, а всё вокруг – белое-белое. Наконец-то. До этого несколько дней стояли морозы – зима в этом году пришла рано и как-то совсем неожиданно. Ещё неделю назад я выходила днём на улицу в лёгкой джинсовой курточке… А уже сегодня пушистые снежинки плавно кружили в воздухе, и, опускаясь на землю, не таяли – настолько она успела промёрзнуть.

Снег шёл весь день, и даже не думал прекращаться. Здорово! Люблю, когда много снега… Вот, Чёрри вечером обрадуется!..

Настроение было просто замечательным. Сердце пело. Зима только-только вступает в свои права, а в душе у меня – весна. А всё потому, что сегодня я снова увижу его. Может, мы опять поспорим, а может – он попытается меня подколоть – уже в который раз – но это не важно. Я знаю, что не важно Он может сколько угодно подначивать меня, но я перестала обращать на это внимание.

Мы с ним можем чуть ли не до хрипоты пикироваться и препираться, но он стал мягче – я чувствую это. Изредка я замечаю, как он наблюдает за мной – и в его взгляде больше не сквозит неприязнь. Он начал улыбаться мне… Он даже не сказал ничего обидного, когда отдавал мне плеер, который передал ему наш математик. Больше всего я боялась не выговора за неподобающее поведение на лекции, а того, что Руслан Андреевич опять выдаст какую-нибудь двусмысленность, намекая на то, как эта дорогая игрушка оказалась у меня… Но – тишина. А больше всего в этой ситуации меня добило то, что он, подмигнув мне, посоветовал в следующий раз пропустить провода наушников в рукава…

Неужели лёд тронулся?..

Я уже собиралась надевать куртку, когда низ живота стянуло болью – и тут же отпустило. О… только этого мне сейчас ещё не хватало. Завтра предстоит весёлый день – опять до вечера проваляюсь в постели. С другой стороны, кто предупреждён – тот вооружён.

Я поплелась в свою комнату. Выудив из пачки ежедневную прокладку – это так, на всякий случай, до завтра всё равно потопа не намечается – я заглянула в календарик. Вовремя. Уже неплохо. Значит, потихоньку цикл устаканивается…

Наверное, после лекции всё равно зайду к Лесе – подруга слегла с температурой… Надо бы навестить, занести конспект, рассказать последние новости – если будут. А я очень надеюсь, что они будут…

…Я уже подходила к корпусу, когда меня привлекло басовитое урчание мощного двигателя – до этого тишину нарушал лишь скрип снега у меня под ногами. Обернувшись на звук, я увидела свою любимицу, выруливающую на ярко освещённую парковку. Вот, сейчас и узнаем, кто на ней ездит…

Я остановилась. Бордовая "восемьсот пятидесятая" – тоже. Пассажирская дверца распахнулась, и из машины выскочила девушка, показавшаяся мне смутно знакомой. В следующее мгновение сердце пропустило удар, потому что я узнала её. Лара. Какого?..

Открылась водительская дверь. Сердце тревожно забилось. Внутренний голос зачем-то кричал, чтобы я отвернулась, но я с упорством маньяка продолжала наблюдать…

Лара на разъезжающихся ногах пыталась обойти машину. Эта безмозглая блядина не придумала ничего лучше, чем нацепить сапоги на высоченных шпильках… В гололёд. Сердце пропустило ещё один удар. Мужчину, который только что покинул машину, я узнала и со спины…

Это не могло быть правдой. Это не хотело укладываться у меня в голове. Горло скрутило спазмом. Я попыталась – и не смогла – вдохнуть. Нет! Не может этого быть!

И тем не менее. Владельцем объекта моих мечтаний был субъект моих мечтаний. Какой прелестный каламбур. Вот только что эта блядина делала в машине моего наставника? И по какому поводу она так заливисто смеётся? Это же чистейшей воды игра на публику. Точнее, для него. Неужели он не замечает очевидного?

Вот он поворачивается в профиль ко мне, и я вижу, что он улыбается. Буквально в шаге от него Лара поскальзывается, и он ловит её за локоть. Он что-то тихо говорит ей, и это вызывает у неё новый приступ веселья. А потом он предлагает ей руку… Внутри всё сжимается…

Я прикусываю губу до крови, глядя, как она берёт его под руку... Я смотрю – и не верю своим глазам. Хлопает входная дверь. Ещё какое-то время я стою в оцепенении, ничего не чувствуя, а потом… Потом внутри рождается боль.

Я вдруг осознаю, что не дышала всё это время. Я просто забыла, как это делается. Судорожный вдох приносит новую боль – уже физическую. Меня душат слёзы – но глаза остаются сухими. Какая же я дура! Что я себе придумала? "Лёд тронулся"? Тупая дура! Я думала, что он стал лучше ко мне относиться, а ему просто перестало быть интересным измываться надо мной…

Я медленно разворачиваюсь и иду в противоположном от корпуса направлении… Куда-то. Куда угодно. Но только не туда. Если я увижу их, то закричу…

Я иду. Механические движения… Вдох-выдох, шаг… второй… третий… Куда я иду? Куда глаза глядят. Как долго? Не знаю. Я просто не обращаю внимания на такие мелочи. Вдох-выдох. Я не расплачусь…

По щеке покатилось что-то обжигающее. Вдох-выдох, кусаю губы. Высыхающая влага больно стягивает нежную кожу… Вдох-выдох…

Мысли отсутствуют. Звенящая пустота. Всё выморозило. Все чувства, все эмоции. Ничего не осталось.

Я – оболочка. Снаружи – холодно. А внутри – ещё холоднее. Стужа рвётся на свободу, жалит меня изнутри… но тоненькая оболочка оказывается слишком крепкой даже для яростного напора стихии, бушующей у меня внутри…

Шок. Вот, как это называется. Природа позаботилась о нас, как могла. "Ответ на воздействие чрезвычайных раздражителей…" – всплывшее из глубин памяти определение удивляет меня. Спросили бы на уроке – ни за что бы не вспомнила…

Снег падает сплошной белой стеной – давно я не видела такого сильного снегопада. Но теперь это уже не имеет значения. Я иду в белое никуда. Ничего не видно, кроме снежинок, летящих в глаза – лишь пятна света от уличных фонарей изредка прорываются сквозь снежную занавесь.

Мягкий, пушистый… Снег застилает лицо, липнет на ресницы… Я бесцельно бреду, двигаясь практически на ощупь. Но это не важно. Я никуда не тороплюсь, меня нигде не ждут… Никто не ждёт…

Вдох-выдох, не забывать переставлять ноги…

Я обо что-то спотыкаюсь и падаю на колени. Мягко. И совсем не больно. Я не ощущаю даже холода. Я вообще ничего не чувствую... Как странно…

Кажется, вокруг меня открытое пространство – наверное, я забрела в какой-то парк, их в центре много – а где-то вдалеке я вижу мерцающие огни…

Я смотрю на нетронутое белое полотно, раскинувшееся передо мной. Оно манит меня своей чистотой и мягкостью, будто предлагая прилечь, отдохнуть, забыться… Тяжесть в ногах. Наверное, я очень долго шла. Накатывает сонливость…

Я падаю в снег. Переворачиваюсь на спину. Смотрю в розовое небо. Крупные хлопья кружат над моим лицом и мягко опускаются на ресницы…

Розовое небо, радужные разводы. Это так красиво…

Мне не холодно. Снежинки больше не жалят щёки. Вокруг тихо. Тихо и красиво.

Я прикрываю глаза… Так хорошо. Хорошо лежать, растворившись в этой тишине, и ни о чём не думать…

Мне кажется, что я слышу тихий шорох снежинок, скользящих по капюшону моей куртки… И больше никаких посторонних звуков – ни гудков машин, ни обрывков разговоров – будто во всём мире не осталось никого, кроме меня.

В этом есть что-то волшебное. Я улыбаюсь картинам, которые рисует моё воображение, и которые мне никогда не суждено увидеть наяву… Одна чёткая мысль, а потом всё тонет в темноте…

Я люблю его…

Кажется, на какое-то время я впала в беспамятство… То, что я сейчас чувствую, больше всего напоминает пробуждение – сон упорно не желает отступать, цепляется за меня изо всех сил, но что-то заставляет его отступить.

Наверное, я слишком много думала о нём, потому что сейчас мне мерещится его голос… Он звучит словно издалека, и к моему сознанию пробиваются не слова, а лишь отдельные звуки. Но и их вполне достаточно, чтобы меня затопило радостное ожидание… Даже невзирая на то, что что-то внутри меня подсказывает, что всё это – не более, чем плод моей фантазии. Да, и его голос никогда не звучал так отчаянно.

– Алиса! Ты меня слышишь?! Отвечай сейчас же! – Слова ласкают слух, а их содержание должно окончательно убедить меня, что это – мираж. Он никогда не обращался ко мне на "ты". Мне нужно взглянуть…

Я с трудом приоткрываю глаза… С таким же успехом могла бы и не пытаться… Радужная пелена не даёт ничего рассмотреть.

На лицо падает какая-то тень, в ушах противно шелестит.

– Алиса, девочка, что ты наделала? – Слышу шёпот у самого уха. Я пытаюсь улыбнуться… Звуки  его голоса пробуждают во мне отголоски какого-то воспоминания, которое отзывается тупой болью в груди. Надо вспомнить. Что-то важное…

Я ощущаю движение. Меня поднимают из пушистой колыбели. Снег. Это был снег. Я должна что-то вспомнить… Кажется, мне удаётся зацепиться за ниточку и ответ уже в полушаге от меня… но в следующее мгновение на меня обрушивается дикая боль – будто миллиарды иголок одновременно впиваются в каждую клеточку моего тела…