Последний
звонок… Контрольные написаны, оценки выставлены, табели получены… На три месяца
можно позабыть о школе. Накрашенные одноклассницы, все, как одна, в
сверхкоротких юбках, обнимаются и смахивают с подведенных глаз несуществующие
слёзы, чирикая о том, как им будет недоставать друг друга. Такое ощущение, что
все они разъедутся, как минимум, по разным континентам… Лицемерки. У меня
ровные отношения со всеми ними, но, кроме Леси, я по-прежнему так ни с кем и не
сблизилась. Мне это и не нужно. Одна настоящая подруга – лучше, чем целая толпа
приятельниц, улыбающихся в лицо и неизвестно чем занимающихся у тебя за спиной.
– Алиса, оставь
хоть на минутку своего красавчика… никто его у тебя не уведёт. – Наташа,
картинно выставив вперёд ногу, затянутую крупной сеткой колгот, мило улыбается
и призывно машет рукой.
Неделю назад,
когда Олег зашёл за мной в школу после уроков, она настойчивее всех
интересовалась подробностями моей личной жизни. На следующий день я уже
подумывала о том, чтобы нарисовать огромный транспарант "МЫ НЕ СПИМ
ВМЕСТЕ!" и повесить его себе на шею. Поняв, что от меня они ничего не
добьются, одноклассницы переключились с расспросами на Лесю, решив, что она
окажется посговорчивее и сдаст меня со всеми потрохами. Но она, умница,
проявила чудеса стойкости.
Кстати, почему
она опаздывает? Позвонила мне утром и сказала, чтобы я шла на линейку с Олегом,
не заходя за ней. То ли проспала, то ли ещё что-то – она не стала вдаваться в
подробности…
Вздохнув и
бросив Олегу: "Сейчас вернусь", я побрела к одноклассницам. В
песочного цвета брюках (юбок я не ношу уже год – каждый раз, надевая даже самую
длинную из них, чувствую себя голой), белой блузке и шлёпанцах на плоской
подошве я выглядела полной противоположностью этих девушек. К тому же, на лице
– как всегда, ни грамма косметики. Наши красавицы снова принялись засыпать меня
вопросами об Олеге – кто, да откуда, да сколько ему лет, да где и как
познакомились…
От применения
пыток меня спасло появление Леси – что и говорить, оно было даже не эффектным,
а просто сногсшибательным. Светлые "лодочки" на высоких шпильках,
узкая кремовая юбка до середины колена, атласная блузка ей в тон… А её
сопровождающий… я поначалу даже не узнала Антона, впервые в жизни увидев его в
костюме. О да, кажется, теперь про меня все забудут.
Конечно, мы с
Лесей были не единственными, кто пришёл на последний звонок со своими парнями…
Но на фоне нескладных подростков в джинсах наши "дяденьки" смотрелись
очень выигрышно. Как говорится, мелочь, а приятно.
Выслушав порцию
охов и вздохов от товарок, мы с Лесей направились к поджидающим нас молодым
людям. Обняв подругу за талию, я немного ехидно поинтересовалась: "Будешь
продолжать всё отрицать?" Она только улыбнулась – "Просто
друзья". Вот редиска! Ну, ничего, останемся мы где-нибудь одни – не
отстану, пока во всём не признается.
Сегодня –
последний день весны, пятница. С самого утра было очень жарко, и после
торжественной линейки мы решили прогуляться в парк, тот самый, куда мы ходили в
кинотеатр – ну и что, что там сегодня толпы народу, не всё ж время нам дома
сидеть…
Эта дорога была
для меня новой, и я с интересом разглядывала всё вокруг. Первые этажи домов,
стоящих вдоль этой широкой, но тихой улицы, были сплошь завешаны пёстрыми
вывесками – аптек, каких-то магазинов, нотариальных контор и филиалов банков.
Неужели кто-то туда заходит?
Олег вёл меня,
обнимая за талию. Антон рассказывал какую-то очередную байку, а я слушала его
вполуха, погрузившись в свои мысли. Думала я обо всём сразу – о договоре,
который мы на днях заключили с кафедрой Естествознания, и о том, что занятия у
них начнутся в последнюю неделю августа…
Олег погладил
меня по бедру. Прикосновение получилось одновременно и невинным, и очень
интимным. Дразнится. А он, оказывается, мстительный. Пока мне удавалось
балансировать на острейшей грани, но с каждым разом это требует от меня всё
больших и больших усилий. Да, я завожу его. И да, за этим не следует никакой
разрядки. Когда мы в последний раз оставались наедине, то были очень близки к
тому, чтобы переступить черту. Мне тогда очень повезло, что Вова – братишка
Олега – вернулся из школы на два часа раньше… Несчастный ребёнок долго не мог
понять, почему его брат ходит по дому мрачнее тучи.
Я знаю, что так
поступать неправильно, но не могу ничего с собой поделать. Тело жаждет, а я
боюсь ему это давать. Вот и мучаю и себя, и Олега… И не знаю, как мне выйти из
сложившейся ситуации.
Я встрепенулась
от лёгкого, едва ощутимого покалывания под волосами, чуть ниже затылка. Это
новое чувство не было неприятным, скорее, просто необычным. Заметив, что иду,
уставившись себе под ноги, я резко вскидываю голову… и вижу мужчину,
движущегося нам навстречу.
По позвоночнику словно электрический разряд
прокатывается, когда я замечаю его. Ход времени будто замедляется, и в памяти
откладываются абсолютно все мелочи, вплоть до самых незначительных
подробностей.
…Мой взгляд скользит по нему снизу вверх, машинально
отмечая мягкий блеск модельных туфель, тёмные, явно сшитые по фигуре брюки и
приглушённое мерцание ткани рубашки. Хочется провести по ней рукой, убедиться,
что на ощупь она такая же приятная, как кажется… Шёлк?.. Лёгкая небрежность –
две верхние пуговицы не застёгнуты, открывая небольшой участок гладкой кожи,
немного тронутой загаром. Или просто смуглой?
Я сбиваюсь с
шага, не в силах оторвать от него взгляд, и не замечаю вокруг никого и ничего –
кроме этого приближающегося силуэта. Он – то, до чего сузился в моих глазах
весь окружающий мир. Телосложением он отдалённо напоминает Вадима – такой же
высокий, если не выше, но менее худощавый. Более зрелый? На вид ему около
двадцати пяти, но почему-то даже про себя я не могу назвать его парнем…
Сердце,
судорожно сжавшись, сбивается с ритма и замирает. Потом, будто пытаясь
наверстать упущенное, начинает беспорядочно сокращаться, так поспешно, что,
кажется, вот-вот не выдержит и снова захлебнётся… Воздуха не хватает. Кажется,
я забыла, как дышать. И для чего это необходимо. Я вообще обо всём на свете
забыла, кроме этого человека, уверенным шагом приближающегося ко мне… Боже,
разве обычный человек может так двигаться?
С трудом оторвав
взгляд от его груди, я поднимаю глаза выше… Плавная линия шеи – ни намёка на
кадык, мужественный, но не квадратный, подбородок… Чёткие очертания полных губ,
ровный нос…
Его глаза скрыты
зеркальными стёклами солнцезащитных очков, но я чувствую, что он поймал мой
взгляд. Я попалась. Ощущая предательский жар, я почему-то дрожу, словно от
озноба, вглядываясь в его лицо и не видя ничего, кроме собственного отражения…
Головокружение. Слабость. Физическое притяжение, которому невозможно
противостоять…
Едва заметное
движение уголков губ. Он отворачивается. Стремительно проходит мимо, оставляя
за собой слабый шлейф какого-то незнакомого, манящего аромата...
Я пытаюсь
обернуться, но в этот момент Олег притягивает меня к себе.
– Алиса, не
слушай его. – Шутливо грозит Антону кулаком. – А с тобой мы потом поговорим,
друг ещё называется.
Кажется, я
теперь знаю, что чувствует утопающий, уже наглотавшийся воды и попрощавшийся с
жизнью, но вдруг каким-то чудом оказавшийся на берегу и теперь жадными,
болезненными вдохами поглощающий воздух. Ещё не до конца придя в себя, ничего
не понимая, семафорю глазами Лесе – мол, выручай. Она молодчина, сразу
находится:
– Что и
требовалось доказать. Алиса вообще никогда его не слушает. И в этот раз тоже.
Так что, можете отложить свой мужской разговор до лучших времён.
Во, даёт! И сочинять
ничего не пришлось. Бросаю ей благодарный взгляд и получаю в ответ
вопросительно приподнятые брови. Чего это она? Ладно, потом разберёмся.
Оглядываюсь назад – и вижу почти пустую аллею. Мамка с коляской, две старушки…
Куда же он делся? Не мог же он мне привидеться?
Всё-таки,
странно. Ладно бы ещё меня просто привлекали взрослые мужики… Но такая реакция
на совершенно не знакомого человека? Что там дядя Фрейд писал по этому поводу?
Или это был не Фрейд? В общем, без разницы. Ясно одно: так больше продолжаться
не может. Надо один раз решиться, и всё встанет на свои места. Я надеюсь.
На следующий
день я с самого утра заседала у Олега. Его родители собирались отвезти Вову к
бабушке, и сейчас мы их провожали. Они и нам предложили присоединиться к этой
поездке. Интересно, неужели о чём-то догадались? Дело в том, что,
проторговавшись с собой всю ночь, я решилась. Я сделаю это. Не могу так больше.
Неправильно всё это…
Не успели
родственники Олега выйти из подъезда, а я уже тащила его к нему же в комнату.
Если долго ждать, то можно и передумать, а я не люблю менять свои решения.
Где-то я читала, что некоторым девушкам проще решиться на близость с незнакомым
человеком, потому что… А что "потому что"? То, что вчера со мной
случилось, говорит только об одном: мне пора. И вообще, я слишком много думаю.
Действовать надо, а не думать.
Когда мы
оказались в комнате, я застыла, не зная, что теперь делать. Как показать ему,
что я уже готова?
Я прижимаюсь к
нему всем телом, забираясь руками под его футболку. Пока я думаю, что же делать
дальше, мои ладони беспорядочно скользят по его спине. Затем я просовываю их
под пояс его шорт и начинаю стягивать их вниз.
Он застывает. А
затем мягко отстраняет меня, заглядывая мне в глаза.
– Что ты
делаешь?
– А на что это
похоже?
– Ты куда-то
торопишься?
– Нет. –
"Да. Пока не растеряла остатки решимости".
– Успокойся. Всё
хорошо. – Нежно целует меня в кончик носа. – Это из-за того, что ляпнул вчера
Антон? Тебе не нужно мне ничего доказывать. И торопиться тоже не надо. Я
подожду.
Антон? Вчера? А
где была я? Хотя, кому я вру…
– А что вчера
сказал Антон? Я прослушала… – "Я засмотрелась на незнакомого мужика и
забыла обо всём на свете. А потом весь остаток дня думала о нём. И всю ночь –
тоже. А теперь я думаю, что единственный вариант избавиться от этого наваждения
– переспать с тобой, тёплым и реальным".
Олег вздыхает.
Опускает глаза. Что-то новенькое. Так что там Антон сказал?
– Понимаешь, у
меня были… отношения. Давно.
– Так. Стоп. Не
хочу слушать. Или ты женат?!
– Нет, конечно,
нет…
– Вот и замечательно.
А теперь – не мешай мне.
Но момент был
упущен, а вместе с ним улетучилась и вся моя решимость. Вскоре мы смотрели
какую-то слезливую мелодраму, а я кулаком вытирала слёзы. Злые слёзы. А Олег
успокаивал меня, думая, что я расчувствовалась. Да, я на самом деле
расчувствовалась. Злость – тоже ведь чувство. Ненавижу, ненавижу эту слабачку
внутри себя! А в ответ – лёгкая полуулыбка и дразнящий взгляд из-за зеркальных
стёкол очков…
Ничего, мы
сегодня опять играем, поэтому у меня будет возможность выместить своё
недовольство собой на ни в чём не повинном мяче. Подумаешь, выбью пару раз за
пределы площадки – ну и что с того? Зато полегчает.
Когда мы в
условленное время подошли к моему подъезду, меня чуть удар не хватил. Помимо
Леси и Антона, которые, якобы, просто общаются, там стояли и мои давешние
знакомцы – сосед и его друзья. К их чести сказать, при свете дня и в
протрезвевшем виде выглядели они получше, чем тогда, на лестничной площадке...
Ещё там были те парни с гитарой, которые играли с нами в прошлый раз. Что это
за сборище?
– О, Алиса!
Привет-привет! – сосед, чтоб его, чуть ли не кинулся мне на шею. Хотя, если
быть объективной, ничего плохого он мне не сделал, да улыбка его была
дружелюбной, и тон тоже…
– Твои друзья? –
Холодно поинтересовался Олег.
– Привет, – это
компании. – Нет, соседи, – а это уже Олегу.
– Эй, вы там не
сильно задерживайтесь, сейчас Артюха подойдёт, и пойдём. – Антон, как всегда,
не смог промолчать.
Не уточняя, кто
такой этот Артюха, иду переодеваться.
А когда я через
десять минут выхожу из подъезда, то вижу того самого парня, который так
проникновенно играл на гитаре. Ух, ты! "Летучая мышь" в его
исполнении – это нечто! Если честно, никогда не думала, что мне удастся
услышать эту композицию в живом звучании… Да ещё в таком! Может, он и сегодня
что-нибудь нам сыграет?
Ожидания меня не
обманули: пока развешивали сетку, Артём – это его мы ждали – бережно взял
гитару и принялся перебирать струны. Набравшись смелости, я подошла ближе.
Постояв некоторое время молча, я заговорила с ним.
– Мне
понравилось, как ты играл в прошлый раз.
Он поднял
голову, тряхнув волосами. Они у него были до плеч, и смотрелись уместно, не то,
что у большинства других парней. Несмотря на мягкие черты лица, он не выглядел
женственным
– Тогда –
слушай, – улыбнулся он.
На этот раз он
исполнил "Одинокую птицу". Захваченная игрой, я не заметила, что
слушателей прибавилось. Олег, тихо подошедший сзади, положил руку мне на плечо.
– Идём? –
Почему-то его тон прозвучал обижено.
– Конечно, – не
оборачиваясь, ответила я. С чего бы это он? Что я уже сделала не так?
– Спасибо,
Артём. Пойдёшь с нами?
– Идите, я
сейчас.
Олег обнял меня
за плечи. Но не так, как обычно. Сейчас этот жест был показательно
собственническим. Он что, ревнует?
Когда стемнело и
играть стало невозможно, мы засобирались домой. Сосед рассказал, что они обычно
собираются компанией в беседке неподалёку от спорткомплекса. Приглашал
"приходить, если что". Ну, мне это не грозит, даже если я очень
захочу – во-первых, "детское время" для меня ещё никто не отменял, а
во-вторых, Олегу все они явно не понравились. И ещё эта необоснованная
ревность… Какая муха его укусила?
