"Тихий
центр"… Какое всё-таки неоднозначное впечатление он произвёл на меня. Я
шла по щербатому асфальту тротуара, заворожено изучая лепные фасады строений.
На некоторых улочках сохранилась брусчатка – боюсь даже представить себе,
сколько всему этому лет… и память о каких событиях хранят эти камни…
Практически все
здания были отреставрированы, но элементы отделки – кованые решётки крошечных
балкончиков, скульптуры в нишах, барельефы – прямо-таки дышали стариной, явно
указывая на возраст построек. Довоенные, дореволюционные дома. Любой из них
может оказаться памятником архитектуры какого-нибудь седого поза-поза-прошлого
века.
На этих узеньких
улочках царила совершенно иная – будто мы из настоящего шагнули прямо в прошлое
– атмосфера, с которой совершенно не сочетались витрины дорогих магазинов и
современные блестящие автомобили. Последних вообще было в избытке –
припаркованные плотными рядами с обеих сторон дороги, рассчитанной, судя по
всему, на две кареты, они оставляли тесный коридор, проехать по которому,
никого не зацепив, было под силу только виртуозному водителю. Или какому-нибудь
везучему сумасшедшему.
Улочка, по
которой мы шли, вывела нас к чугунному кружеву высокого забора, местами увитого
лозами дикого винограда. Кое-где между прутьями выбивались ветки какого-то
вечнозелёного кустарника, разросшегося выше человеческого роста. Дорога,
приведшая нас сюда, сворачивала направо, теряясь через пару десятков метров за
очередным поворотом. На этом участке ограды не было видно ни ворот, ни калитки.
Как, в общем-то, и слева, куда уходила пешеходная дорожка, начинающаяся
недалеко от нас.
"Территория
универа", – бросил наш провожатый, уже успевший представиться Славиком,
кивнув в сторону зелёного массива. В просветы между ветками не было видно
ничего – ни корпусов, ни вообще каких-либо строений, и оценить размеры этой
самой территории не представлялось возможным. Над зелёной стеной возвышались
только кроны деревьев, на вид очень и очень старых.
– И где тут
вход? – подала голос Леся.
– Направо,
метров через триста, – отозвался Славик.
– Ничего себе, –
внесла и я свою лепту в разговор.
В ответ на моё
замечание Славик пояснил, что территория Университета просто огромная – целиком
занимает холм, и выйти к ней можно от четырёх станций метро – смотря какой
корпус нужен. Да уж, впечатляет. Пока мы брели в направлении главных ворот,
Славик успел прочесть нам краткую лекцию об Университете. Оказалось, что сам он
– студент третьего курса, а его кафедра находится как раз в том корпусе,
который мы ищем. Так что, мы не заблудимся – Славик пообещал проводить нас
прямо к аудитории, указанной в визитке. Вот, как нам повезло. Будем считать это
хорошей приметой.
Когда мы
попросили его описать кафедру Естествознания, он только улыбнулся и ответил,
что будет значительно лучше, если мы сами всё увидим. И вызвался устроить нам
небольшую экскурсию по корпусу – если мы, конечно, захотим, и у нас будет на
это время.
Нырнув следом за
парнем в калитку, расположенную сбоку от главных ворот, мы с Лесей застыли,
словно вкопанные. Наш проводник довольно улыбался. Казалось, он заранее знал,
какое впечатление произведёт на нас Университет. Оказавшись за забором, мы
словно попали в другой город, не имеющий совершенно ничего общего с тем,
который остался по ту сторону ограды.
Я взглянула на
часы – мы приехали слишком рано, почти за час до назначенного времени, о чём я
тут же сообщила Славику. Идти в корпус не хотелось, а вот побродить по
территории казалось очень даже заманчивым времяпрепровождением. Конечно, обойти
весь холм, на котором раскинулись корпуса, мы не успеем, но хотя бы
приблизительно оценить размеры этого учебного заведения вполне реально.
От главных ворот
расходились четыре широкие аллеи. Мы свернули на ту, что шла почти параллельно
ограде, и зашагали по ней в том же направлении, откуда пришли. Справа от нас
возвышалось трёхэтажное здание с окнами в два человеческих роста и толстыми
мраморными колоннами. "Административный корпус", – кивнул на него
Славик. "Неплохо устроились", – подумала я в ответ. Между аллеей и
забором тянулся газон. Метров пять в ширину. Теперь понятно, почему с улицы не
было видно корпусов.
Обратно мы шли
значительно дольше, чем сюда. Когда позади остались около километра пути и
шесть старинных корпусов, увешанных мемориальными досками вида "с
такого-то по такой-то год здесь работал…" – кстати, попадались и очень
известные фамилии – мы подошли к тому месту, где аллея поворачивала. Прямо
перед нами возвышался какой-то высотный корпус, но Славик повёл нас дальше.
Аллея вела нас
мимо небольшой бетонной площадки, на которой стояло не больше трёх десятков
машин. С одной стороны стоянка была ограниченна забором, с другой – заездом на
территорию Университета, а с третьей, как и с нашей – рядами клумб.
"Преподавательская", – пояснил Славик. – "Зацените, на чём
местная профессура катается".
Да, посмотреть
было на что. Прямо перед нами пристроилась ядовито-алая Маздочка-двоечка в
окружении пары блестящих чёрных внедорожников. Немного левее – сверкающая
хромом "Победа", кофейного цвета "Харизма" и чёрная
двадцать четвёртая "Волга". Впрочем, "Жигулей" тоже
хватало…
В конце стоянки,
у самых клумб, я заметила две машины, к которым всегда питала особую слабость.
Самое интересное, что общим у них был только класс. Первая – Мазда-шестёрка
цвета "брызги шампанского" – точно на такой же папин дядя ездил, а
вторая – бордовая Вольво-850. Моя мечта. Две. Стоят рядом. Хочу здесь учиться!
Глянув на
багажник "восемьсот пятидесятой", увидела там надпись T5-R.
Выносите меня. Двигатель 2.3 литра, двести пятьдесят лошадей под капотом и семь
секунд до сотни… Я вообще плохо разбираюсь в машинах, но об этой красотке знаю
всё. Влюбилась, однажды увидев в каком-то фильме огромный сундук, с хищной
грацией крадущийся по ночной улице. Пока сама не увидела, ни за что бы не
поверила, что такая здоровенная машина может двигаться с такой лёгкостью…
– Алис, ты что
там увидела? Неужели кто-то испортил такую красивую машинку нехорошей надписью?
– Леся со Славиком ушли немного вперёд и теперь ждали меня. Неужели я так
засмотрелась на предмет своей страсти?
– Нет, ты что!
Думаю, даже у абсолютно отбитых дебилов рука на неё не поднимется.
Славик
улыбнулся.
– Тоже нравится?
Кстати, всё никак не могу вычислить её хозяйку. Надеюсь, что у неё хозяйка, а
не хозяин…
Ещё пару минут
пообсуждав достоинства этой машинки, мы двинулись дальше. Сразу за стоянкой
была ещё одна, примерно такая же по размеру, асфальтированная площадка – на
этот раз перед мраморными ступенями очередного корпуса. Славик, скорчив
торжественную рожу, пафосно провозгласил: "Вот мы и прибыли, леди". А
леди – то есть, мы, надо понимать, принялись с интересом изучать фасад здания.
Ничего так. Очень даже. На прогулку у нас ушло больше получаса, так что мы
решили, особо не задерживаясь, идти внутрь.
Когда мы прошли
в двойные двустворчатые дубовые двери и оказались в холле, Славик в очередной
раз поверг нас в шок – теперь это было сообщение о том, что кафедра
Естествознания занимает всё правое крыло. Целиком. Все четыре этажа и ещё
половину подвала. Да… Эти товарищи, как я погляжу, тоже неплохо устроились.
Стало немного
боязно – а вдруг у них только контрактное обучение? Мои родители, да и я тоже,
рассчитывают только на бюджетную форму – у меня есть все предпосылки, чтобы
поступить на бюджет…
То, что я уже
успела увидеть, мне понравилось. Очень понравилось. Прямо-таки в душу запало.
Глупо, наверное, но мне кажется, что моё место – здесь. Леся взяла меня за руку
– видимо, уловив перемену в моём настроении.
– Тебе не
понравилось? – Недоверчиво спросила она.
– Понравилось,
даже слишком. Потом объясню. – Не хотелось вдаваться в подробности при Славике.
На визитке стоял
номер аудитории – 220. Славик объяснил, что это находится на втором этаже. А
когда я задала запоздалый вопрос, не влетит ли ему за прогул, он, пожав
плечами, ответил, что у него должна была быть пара физкультуры. Но тренер
приболел, и вместо занятия получилось "окно". Ещё он сказал, что у
них – свой спорткомплекс и очень много секций, поэтому "замен" обычно
не бывает.
По широкой
мраморной лестнице мы поднялись на второй этаж. Чем ближе мы подходили к пункту
назначения, тем страшнее мне становилось. А что, если у них всё плохо? Фасад –
конфетка, а внутри – какашка? Пусть окажется не так… Боже, пускай на этот раз
жизнь побудет хорошей девочкой…
Я всё
накручивала себя и накручивала, снова и снова замыкая этот порочный круг. Когда
мы прошли по широкому коридору до конца и оказались перед стеклянной дверью с
табличкой "220", я была уже на взводе. Мне хотелось развернуться и
бежать, бежать куда-нибудь, потому что никогда не бывает так, как хочется…
Леся крепче
сжала мою руку.
– Алиса, мы
пришли.
Славик, немного
помявшись, сказал, что ему приятно было с нами познакомиться, и он надеется ещё
как-нибудь нас увидеть, но сейчас ему уже пора… В общем, мы остались одни перед
этой стеклянной дверью, за которой просматривался длинный коридор с блестящим
паркетным полом, по левой стороне которого располагались двери, а по правой –
ряд столов вдоль окон… За некоторыми столами сидели какие-то юноши и девушки,
интересно, кто они? Молодые… Неужели студенты?
Леся буквально
затащила меня в это помещение. Моё сердце колотилось как бешеное, а ладони
стали влажными. Тут ещё с десяток разных дверей, и в какую нам идти? И стоит ли
вообще куда-то идти? Может, лучше тихонько сбежать? Почему они все так на нас
смотрят? Мы что-то сделали не так? Почему, как только мы вошли, все взгляды
устремились на нас? Может, стоило постучать? Меня тошнит…
Подобных
приступов паники уже давненько не бывало. Помню, нечто подобное я ощущала перед
первыми выходами на сцену, а ещё – на своей первой олимпиаде по математике, но
это… Это было что-то.
Пока я пыталась
взять в себя в руки, одна из ряда дверей открылась, и из неё в коридор шагнул мужчина.
Пристально взглянув в нашу сторону, он неожиданно улыбнулся и пошёл прямо к
нам. На вид ему было за пятьдесят, но вот как далеко – сказать сложно. Волосы
посеребрены сединой, но морщин не видно. Плотный, но не толстый. Роста он был
небольшого – ниже меня, но держался так, что смотреть на него хотелось снизу
вверх, и никак иначе. Тем не менее, улыбка у него была тёплая, настоящая.
Располагающая.
– Добрый день,
девушки. Вы к нам на День открытых дверей?
– Да, – ответила
Леся, улыбаясь. – Нас Ольга Анатольевна пригласила…
– Замечательно.
Я – профессор Кремень Леонид Васильевич. Идёмте со мной, провожу вас к Ольге
Анатольевне. А звать-то вас как?
– Алеся.
– Алиса.
– Очень приятно.
Проходите, не стесняйтесь. Негоже таким милым девушкам в дверях топтаться…
Убедившись, что
мы отклеились от пола, профессор Кремень повёл нас вглубь коридора.
– Наши студенты,
– сообщил он, когда мы проходили мимо сидящих молодых людей. – Не стесняйтесь,
можете потом у них самих расспросить, как они себя здесь чувствуют.
Когда я как бы
невзначай глянула на студентов, то заметила, что все взгляды, обращённые к нам
– дружелюбные. Или заинтересованные. Кажется, никто не собирается на нас
кидаться… А ещё я обнаружила, что напряжённость рассасывается.
В конце коридора
обнаружилось расширение – там была винтовая лестница, металлическая дверь с
надписью "Доцентская" и ещё одна стеклянная дверь, за которой
виднелся ещё один коридор, очень похожий на тот, по которому мы только что
прошли.
Леонид
Васильевич открыл металлическую дверь, сделав рукой приглашающий жест. Мы вошли
и оказались в просторной светлой комнате с двумя радами письменных столов.
Интересная планировка – окна были и справа, и слева. А в дальней стене была ещё
одна дверь. На некоторых столах лежали стопки бумаг, на других – вообще ничего
не было. За двумя из них сидели женщины: одна – пожилая, вторая – совсем ещё
девочка, аспирантка, что ли?
– Ольга
Анатольевна здесь? – Обратился к ним Леонид Васильевич. – Тут к нам
подрастающее поколение прибыло.
Пожилая женщина
улыбнулась.
– Да, наши,
вижу. Здесь Ольга, сейчас выйдет…
Странная тётечка
какая-то… Да, кто нас вообще сюда возьмёт? Дальняя дверь распахнулась. К нам,
тепло улыбаясь, шла Ольга Анатольевна…
Она,
поблагодарив профессора за то, что он не дал нам потеряться, повела нас на
общее собрание. Мы пошли через второй коридор, который оказался
братом-близнецом первого. По дороге она заглянула в одну из аудиторий,
поинтересовавшись у сидящих в ней студентов, где какой-то Руслан. Они ответили,
что не знают – полпары назад дал самостоятельную работу и куда-то вышел.
Предположили, что пошёл встречать абитуриентов. Ух ты, ещё абитуриенты?
Интересно, какой же у них конкурс? Очень может оказаться, что пару десятков
человек на место…
Я с удивлением
обнаружила, что напряжение покинуло меня, а настроение поднялось. Пока мы ждали
Ольгу Анатольевну, два сидящих в коридоре оболтуса решили обсудить мой размер
груди. То, что я это слышу, их, казалось, совершенно не смущало. Один
утверждал, что у меня третий, а второй настаивал, что четвёртый.
Когда, минут
пять спустя, мы проходили мимо них, я обнаглела настолько, что сунула им под
нос четыре пальца. Один из них потупился, а вот второй не растерялся и нарочно
томно взвыл: "Киска, давай встречаться!" За что был награждён грозным
взглядом Ольги Анатольевны и дружеским пинком под партой от своего приятеля.
По пути Ольга
Анатольевна рассказывала нам, что на первом этаже у них лектории с
мультимедийными установками, здесь, на втором – компьютерные классы и обычные
аудитории, на третьем и четвёртом – лаборатории. Она пообещала нам показать всю
кафедру после общего собрания – там должен был выступать сам ректор, объявляя
общие правила приёма и особенности обучения в Университете.
Когда я начала
зондировать почву на предмет бюджета и прочих волнующих меня подробностей,
Ольга Анатольевна совершенно серьёзно заявила, что волноваться не о чем – всё
будет в порядке.
Удивительно, но
все мои страхи теперь казались смешными. Может, дело в особой
"домашней" атмосфере, царившей на этой кафедре, а может – в том, что
неизвестность уже позади… Так или иначе, мне здесь нравилось. Все такие
добренькие и миленькие. Даже как-то не верится в реальность происходящего…
