– Никуда вы не пойдёте! Ещё чего! Да ты хоть знаешь,
что на улицах сейчас творится? – Мама кричала так, что стёкла звенели. Я,
конечно, всё понимаю, но не до такой же степени. Она задушит меня своей опёкой…
– Мам, ну мы же
вдвоём пойдём. И баллончик возьмём. И там людей будет много. Мам, это же
кинотеатр…
– Нет, ну где
это видано! Девочки, молоденькие – и вдвоём по ночным сеансам шляться! Знаешь,
за кого вас примут?!
Во мне вскипела
злость.
– Знаешь, мама,
что я тебе скажу? Я на своей собственной шкуре прекрасно убедилась, что для
некоторых событий нет никакой разницы, когда происходить – днём или ночью. И
чем я была хуже других? Почему это случилось со мной? Не знаешь? Зато я знаю.
Просто так сложились обстоятельства. И я оказалась не в том месте и не в то
время. Так получилось. Теперь запри меня дома, и, может быть, завтра, или
послезавтра, или через неделю – да какая вообще разница, когда – я поскользнусь
на кафеле в ванной и сломаю себе шею. Или выйду к мусоропроводу вынести мусор,
а меня там встретит компания местных отморозков…
Лицо матери
покрылось алыми пятнами. Они выделялись на её побледневшей коже, как следы от
пощёчин. Боже, зачем я ей это высказала? Она же ни в чём не виновата. Просто
любит меня и переживает…
– Мамочка, – я
кинулась к ней и сжала её в объятиях. – Прости, прости меня. Я – дура, я не
думаю, что говорю. Прости меня…
Она молчала в
ответ и только поглаживала меня по голове. Затем глубоко вздохнула и произнесла:
– Я тебя отпущу.
С одним условием. Вас должны будут туда проводить. И забрать. И сдать мне лично
с рук на руки. Кто – на твой выбор. Но чтоб я знала этого человека. Или, хотя
бы, его знали Лесины родители и доверяли ему.
Я не верила
своим ушам. И лишилась дара речи. Промычав что-то вроде "Спасибо", я
чмокнула маму в щёку и кинулась к телефону.
Через час мы уже
сидели в моей комнате, обсуждая "достойную кандидатуру провожатого".
Моё настроение падало с каждой минутой. Пятничный вечер у большинства наших
знакомых уже занят, да ещё надо найти кого-то, кого бы одобрили родители… Это
было уже слишком. Я раздражённо бросила трубку радиотелефона на кровать и
включила компьютер.
Я вошла в сеть,
чтобы проверить почту – где-то в глубине моей души ещё тлела слабая искорка
надежды на чудо – и увидела моргающий значок в трее. Чат. Он грузится
автоматически, и в последнее время я выхожу из него до того, как подключаюсь к
сети. А сегодня забыла…
Клик по иконке –
и передо мной приватный разговор. Через пару мгновений высвечивается фраза:
"Привет, где пропадала?" Мы с Лесей переглядываемся. "Привет.
Пойдёшь с нами в кино?"
Без четверти
одиннадцать. Вечер пятницы. Народу сейчас на улицах больше, чем было днём.
Много шумных компаний, каждый второй встречный – навеселе. Мы вместе с толпой
выкатились из дверей кинотеатра и теперь собираемся идти домой, попутно
обсуждая только что просмотренный фильм. Он оказался неплохим. На удивление.
Я ощущаю лёгкое
беспокойство – там, в зале, мне всё время казалось, что за мной кто-то
наблюдает, и я постоянно боролась с желанием оглянуться. Одно могу сказать с
уверенностью – жанр фильма здесь был абсолютно ни при чём. Что же со мной
такое? Это ощущение также не имело ничего общего с тем паническим ужасом,
который ранее охватывал меня, и о котором я почти забыла за последние месяцы.
Осторожно повернув голову, я окидываю взглядом поток людей, продолжающий
наводнять улицу перед кинотеатром.
Я замечаю
женский силуэт, и не могу сразу сообразить, чем он привлёк моё внимание.
Фигура, походка… женщина кажется мне смутно знакомой, но почему-то не
получается вспомнить никаких подробностей. "Повернись ко мне", –
мысленно обращаюсь я к ней, а она ныряет в толпу и растворяется в ней.
Мне по-прежнему
неуютно. Олег пытается растормошить меня, о чём-то спрашивает, но я отвечаю
невпопад. Честно говоря, я уже и не надеялась, что у нас получится попасть на
премьеру, но Олег согласился стать нашим провожатым без раздумий. И Антона с
собой привёл, так что план по "провожатым" мы даже перевыполнили.
Мимо проплывает
парочка – девица висит на парне, одной рукой заякорившись за его талию и
засунув другую в передний карман его джинсов, а он по-хозяйски мнёт её пониже
талии. Пройдя ещё пару шагов, они останавливаются, после чего все окружающие
становятся невольными свидетелями затяжного сеанса петтинга в одежде. Хотя,
лично мне кажется, что описанию происходящего лучше бы подошло словосочетание
"оральный секс" – знаю, знаю, что оно обозначает орально-генитальный
контакт, которого, к счастью, нам не показали, но что эти двое вытворяют
языками! Я против собственной воли пялюсь на них, смутно ощущая зарождающееся
возбуждение. Вот чёрт! Раньше меня было не так-то просто пронять. Деваха слегка
запрокидывает голову и высовывает – нет, вываливает почти до самого подбородка
– блеснувший металлической заклёпкой язык. А её партнёр начинает облизывать его
длинными неспешными движениями, сопровождающимися характерным чавкающими
звуками. Меня передёрнуло. Возбуждение было подавлено и вытеснено омерзением.
Какая гадость…
Отвернувшись от
продолжающегося представления, я встречаюсь глазами с Олегом. Под его
внимательным взглядом я чувствую, как заливаюсь краской. Чтоб их всех!
Уставившись себе под ноги, я интересуюсь, не пора ли нам идти. Мой голос звучит
хрипло и едва слышно. Да что ж такое?..
Злость действует
отрезвляюще. Я снова могу думать о чём-либо, кроме потребностей тела в любви и
ласке. Леся смеётся в ответ на какую-то шутку Антона. Отсмеявшись, она
оборачивается ко мне и берёт меня под руку. Наклонившись к самому моему уху, шепчет:
"Оглянись вокруг. О, времена… О, нравы! Правда, мило?" – Затем, ещё
понизив голос, продолжает: "А ты видела Ольгу Анатольевну?"
Что?! Ах, вот
оно как… По крайней мере, теперь я наконец-то поняла, кого заметила в толпе.
Интересно, что она здесь делала? Может, живёт поблизости?
Мне снова
кажется, что я чувствую на себе чей-то взгляд. Меня клонит в сон, а где-то
глубоко внутри продолжает прятаться тревога. Перед глазами всё легонько
подрагивает, голова идёт кругом…
Мы идём по
освещённой аллее, а я исподтишка поглядываю на Олега. Интересно, он понял, что
со мной творилось? И какие сделал из этого выводы? По крайней мере, взгляд у
него был довольно красноречивый. Мужской. Так смотрят на женщину, когда
мысленно раздевают её и представляют дальнейшее развитие событий. А ещё такой
взгляд бывает у кота, который облизывается на оставленный без присмотра
горшочек со сметаной, но не спешит к нему приступать – уж он-то точно знает,
что сметана уже никуда от него не денется, и растягивает удовольствие,
наслаждаясь предвкушением…
Я прекрасно
понимаю, что когда-нибудь моё тело одержит победу над страхами. Я только не
знаю, когда именно это случится, и есть ли ещё у меня время, чтобы попытаться
убедить себя, что это – моё решение, и физиология здесь совсем ни при чём. Правда,
в этом случае возникает ещё одна проблема – кого выбрать в качестве жертвы? Я
уже сделал больно одному человеку, и не хочу повторения. Чувства Вадима, судя
по всему, оказались более глубокими, чем я предполагала. Поступать так ещё с
кем-то…
Олег. Он мне
нравится. Но не больше. Позволить ему приблизиться к себе и ждать, к чему это
приведёт? Не знаю. Может, я привыкну к нему. Может, мне даже удастся его
полюбить. Может. А может, и нет. И что мне тогда делать?
У меня кружится
голова. Голоса доносятся словно издалека. Я снова оглядываюсь по сторонам. Все
лавочки заняты уединившимися парочками. Неужели это я одна какая-то не такая?
Почему кто-то влюбляется с первого взгляда, в то время как я мрачно торгуюсь с
собой? Или это у всех так, просто они проще к этому относятся? Когда-то я
пыталась поговорить на эту тему с Лесей, но у неё – сны. Были. А теперь – нет.
И она очень сильно переживает по этому поводу…
– Алиса! – Я
натыкаюсь на руку, преграждающую мне путь, и отталкивающую меня назад. Прямо
передо мной, дико сигналя, пролетает машина. Так близко, что мои волосы,
взметнувшиеся вслед за потом воздуха, оказываются у меня на лице.
Мысли спутались.
Я не могу сориентироваться. Кто-то обнимает меня за плечи. Я убираю волосы с
глаз. Олег. Его слова долетают до меня, будто прорываясь через слой ваты.
– Алиса, с тобой
всё в порядке? Ты чуть не выскочила под машину!
Леся
сочувственно смотрит меня и одними губами скорее утверждает, чем спрашивает:
"Опять…" Да, опять. Я закрываю глаза и прижимаюсь к Олегу, пряча лицо
у него на плече. Будь, что будет.
Всю дорогу до
дому он не отпускал моей руки. Его ладонь была прохладной – по сравнению с
моей. Кажется, у меня поднялась температура – лёгкое головокружение так и не
оставило меня, и меня попеременно бросало то в жар, то в холод. Я старалась не
думать о том, что будет потом. Во-первых, это будет потом, а во-вторых, я очень
хочу, чтобы всё было хорошо…
Когда мы подошли
к моему подъезду, я уже была абсолютно спокойной. Переживать теперь было
бессмысленно – свой выбор я сделала. Всё, можно расслабиться и выдохнуть.
Посмотрим, куда это меня заведёт.
Мы немного
постояли на улице, затем Олег спросил, готова ли я идти домой. Готова. Антон,
глядя на меня, поинтересовался, ждать ли им Олега. Нет. Леся, внимательно
окинув меня взглядом, кивнула. Обняв меня на прощание, она подхватила под руку
Антона, дающего другу последние шуточные наставления, и повела его в темноту.
Мы какое-то
время стояли молча, глядя им вслед. Затем я стряхнула с себя оцепенение и
потянула Олега к дому.
Оказавшись в
полумраке подъезда возле двери своего "тамбура", я растерялась. Мы
стояли лицом друг к другу, на расстоянии вытянутой руки. Олег по-прежнему
сжимал мою ладонь, слегка поглаживая её пальцами. Я старательно изучала
кафельный пол, водя носком туфли по стыкам плиток.
Олег перестал
гладить мою руку, но не отпустил её. Я подняла взгляд. Он выжидающе смотрел на
меня, снова начав вырисовывать большим пальцем окружности на моей ладони.
Не разрывая
контакта глаз, я отступила к стене, увлекая его за собой. Его руки скользнули
по моим плечам и переместились на спину, исследуя изгибы моего тела...
Его губы нашли
мои и накрыли их, становясь всё настойчивее. Я приоткрыла рот, позволяя его
языку проникнуть внутрь, но не отвечая ему. Пока. Мысли покинули меня, оставляя
наедине с разгорающейся потребностью. Ещё немного – и моё тело попытается
физически заполнить пустоту в душе. Мне нужна передышка, иначе случится
непоправимое… Мягко отстранившись, я запечатлела на его губах лёгкий поцелуй, и
уткнулась носом ему в ключицу.
Я почувствовала,
как ускорился его пульс, когда он убрал волосы с моей шеи, и его губы начали
покрывать её поцелуями. Плотнее прижавшись к его коже – как раз в том месте,
где под ней бился пульс, я тёрлась об неё щекой, вдыхая его запах. Когда он в
нерешительности остановился, я немного напряглась и почувствовала лёгкое
раздражение. Не дав ему вернуться к моим губам, я снова подтолкнула его к своей
шее. По телу разлилась дрожь, когда он добрался до ямочки у меня за ухом… моя
рука инстинктивно взметнулась к его затылку, заставляя его прижаться сильнее.
Пол ушёл из-под ног, а нахлынувшие воспоминания сорвали тихий стон с сомкнутых
губ…
Я вспомнила
другие руки, сжимающие моё тело. Моя кожа хранила память о других губах… О
незнакомце, присвоившим меня против моей воли. И это откровение подействовало
на тлеющее желание подобно ураганному порыву ветра. Вожделение вспыхнуло во
мне, обрушиваясь на мой рассудок, захлёстывая и погребая его под выпущенными из
глубин подсознания низменными инстинктами.
Над моим телом
властвовала похоть. Чистейшая похоть без примеси каких-либо других чувств. Я
прижала зубами кожу на его шее, борясь с желанием прикусить её ещё сильнее. Его
руки оказались на моих бёдрах, а мгновением позже он сидел передо мной на
корточках. Приподняв кофточку, он целовал мой живот, двигаясь вдоль пояса брюк.
А когда он потянулся к пуговице, послышался скрип двери.
Олег почти
неслышно рыкнул и поднялся на ноги. Соседи сверху. Я отступила от него на шаг,
приводя в порядок мысли и одежду. Да что со мной творится-то такое? Я была
готова отдаться первому встречному прямо в подъезде? Надеюсь, что нет. Очень на
это надеюсь. Но происходящее было слишком сильно похоже именно на это.
Я не смотрела на
Олега. Запоздалое чувство стыда и всё такое…
– Готов к
передаче с рук на руки ценного приобретения? – спросила я, улыбнувшись
краешками губ. Глаз эта улыбка не достигла, но при таком освещении этого не
видно.
Он кивнул. Вот и
славно… Я нажала кнопку дверного звонка.
Вкратце описав
маме наш поход в кино – естественно, опустив все подробности, не касающиеся
непосредственно просмотра фильма, я пошла купаться. Лёгкое томление,
поселившееся в моём теле после того неоднозначного эпизода, не давало мне
покоя. К счастью, мне известно, как с ним бороться.
Да здравствует
душ – лучший друг одиноких и суперстойких девушек! Уж я-то хорошо знаю,
насколько легче и проще следовать железобетонным моральным принципам, получая
регулярную разрядку…
