Глава 6
Перевод "Форума Лавки Миров"
Переводчик Damaru
Редакторы: Asgerd, Тея Янтарная
Несмотря на промозглую сырость, по комнате с низкими потолками, где мы
ели, расходилось тепло; но мне все еще было холодно. Согласно часам за
дверями, отделяющими нас от кухни, наступил полдень, но по моим
внутренним часам было три, и я проголодалась. Вот только яичница,
лежавшая на тарелке передо мной, не лезла мне в горло. Она выглядела
довольно хорошо, но от бримстона внутри у меня начнется мигрень. Здесь
забавно пахло – дохлой рыбой и сгнившим красным деревом.
Расстроившись, я отломила кусочек тоста, решив попробовать масло. Не
хватает соли? Я изумленно отбросила его в сторону. И практически
схватилась руками за свой ультрамодный оранжевый комбинезон, но успела
остановиться в последний момент. Никто не знает, когда я получу новый.
Так что я просто облизала пальцы. Напротив сидел мой сосед сверху –
болезненного вида колдун, начисто игнорировавший меня; перед тем как
съесть свой тост, он макал его в кофе. Слева от меня была Мэри. С ней я
познакомилась чуть раньше, обсуждая окружающие стены. Когда я в первый
раз ее увидела, у меня наступил шок – это женщина была настолько худа,
что казалась больной. Справа от меня сидел парень средних лет, который
все время молчал. А в основном здесь все разговаривали. Алкатрас был
достаточно мал, и это было по-своему… уютно. Может быть, потому, что мы
находились на острове, по которому не проходило лей-линий, со всех
сторон окруженные соленой водой. Отсюда так просто не сбежишь.
Чувствуя себя несчастной, я отодвинула поднос и уселась с пластиковой
кружкой кофе. Я была здесь с того момента, как меня в наручниках
переправили сюда на лодке вместе с грузом консервов. После прибытия меня
искупали в соленой воде в большой пустой комнате. Как будто соленой
воды вокруг острова было недостаточно, чтобы позаботиться о земных чарах
на нем самом. Потом меня еще раз искупали, уже в пресной воде,
толкнули, ткнули, обсудили и дали новую полоску освященного серебра с
моим именем на ней. Добраться наконец-то до своей камеры было
облегчением, и я, обессилев, мгновенно провалилась в сон раньше всех
остальных. Я чувствовала себя, как собака в вольере. И как собака, я
беспокоилась, что мой хозяин не заберет меня. Я надеялась, что тем, кто
меня отсюда вызовет, будет Кери, а не Ал. Я не могла позвать Ала на
помощь с того момента, как надела освященное серебро, но он сам мог меня
вызвать. Я надеялась, что, в конце концов, меня все-таки кто-нибудь
вызовет.
«По крайней мере, я избежала сожжения», – подумала я и
моргнула, когда Мэри, толкнув меня под локоть, улыбнулась,
продемонстрировав, что у нее не хватает зуба.
– Ты слышала о здешней еде? – спросила она, глянув на мой поднос, отодвинутый на середину.
– Что ты имеешь в виду? – я отхлебнула кофе.
– В ней наркотики, – сказала она, и парень напротив нас сгорбился, продолжая жадно есть.
У
меня во рту был кофе, и я не стала его глотать, пока переводила взгляд с
одного на другого, пытаясь понять, правда это или просто тюремная
шутка. Здоровый парень напротив меня выглядел вполне довольным своим
завтраком, а Мэри как будто не ела годами.
– Точно говорю! – сказала
она, глаза распахнулись шире на худом лице. – Они добавляют туда
аминокислоту, которая подавляет рецепторы мозга, и посредством химии
лишают тебя возможности творить магию, если ты ешь достаточно.
Я
выплюнула кофе, и парень напротив меня грубо заржал, продолжая жевать.
Чувствуя себя больной, я отодвинула кофе в сторону, а Мэри с энтузиазмом
добавила:
– Сколько они у тебя заберут, зависит от твоего приговора. У меня отняли тридцать лет.
Колдун напротив прикончил свою яичницу и глянул на меня.
– Тебя освободят досрочно, к весне, если ты будешь есть, – сказал он.
Мэри хихикнула в ответ, и я взглянула на ни о чем не заботящуюся охрану.
– Итак, насколько ты здесь, Рэйчел? – спросила она, глядя на демонский шрам у меня на запястье. Она явно знала, что это такое.
– Пожизненно, – прошептала я, и Мэри отшатнулась.
–
Извини. Я думаю, что тебе надо поесть. Я получила шесть лет за убийство
своего соседа, – сказала она гордо. – Его чертова собака нассала на мой
аконит (многолетние травянистые ядовитые растения).
– Аконитовая Мэри… – произнесла я, приподняв брови и начиная вспоминать. – Вы – Аконитовая Мэри? Эй! Я читала о вас в школе!
Она просияла, протягивая руку.
–
Эй, Чарльз, слышишь? Я стала знаменитой. Рада помочь вам узнать больше,
– сказала она так, словно у нее было на это море времени, и я пожала ее
по-птичьи тоненькую ручку с ощущением, что могу ненароком ее сломать.
–
Я Чарльз, – произнес мужчина напротив, и его рука поглотила мою. – А
это Ральф, – добавил он, кивнув на тихого человека справа. – Он мало
разговаривает. Он в депрессии с тех пор, как следующая после него камера
опустела в прошлом году.
– О, извини, – я глянула на него. – Кто-то сбежал, да?
Мэри подобрала свою корочку, на крае осталось масло.
– Пытался. Если они поймают тебя живой, то уничтожат твою магию старым добрым способом. Ральф, покажи Светлячку свои шрамы.
Светлячку? Услышав это прозвище, счастливей я себя явно не почувствовала. Ральф положил вилку и убрал волосы со лба.
–
О господи! – прошептала я, и он опустил волосы обратно, берясь снова за
свою кашу. Он осторожно действовал вилкой… полностью сосредоточившись
на этом. Медленно, очень медленно. Они сделали ему лоботомию.
– Эт-это же бесчеловечно, – произнесла я, заикаясь.
Чарльз стоически выдержал мой полный ужаса взгляд.
– Мы не люди.
Наступила
тишина, и мне стало холодно. Я точно отсюда сбегу. Особенно после
увиденного! Но почему еще никто не вызвал меня домой? Айви сказала, что с
ней все в порядке. Но что, если Дженкс ранен, и она солгала мне, чтобы я
не волновалась?
Я настолько погрузилась в свои мысли, что
подпрыгнула, когда кто-то остановился позади меня. Я обернулась, и мой
взгляд уперся в туловище самой большой женщины, которую я когда-либо
видела. Она не была толстой, она была большой. Ширококостная, с огромной
грудью и большими руками и ногами. Глаза на ее крупном лице выглядели
маленькими, но в них сверкал интеллект.
– Эй, Мэри, – сказала она с
южным акцентом. Не с тем, который бывает у нежных южных красавиц, а с
ужасающей гнусавостью трейлерного отребья с границы леса с батутом
позади и кипой ТВ-программ у двери.
Она, не глядя, взяла поднос Мэри
и, держа его над маленькой женской головой, стала загребать завтрак
себе в рот, пристально уставившись на меня маленькими глазками.
–
Ленор, это Рэйчел, – сказала Мэри, в ее тоне проступила почтительная
боязливость. Это только подстегнуло уровень моего хулиганского настроя, в
лицо бросился жар. – Рэйчел занимает старую камеру Марка, – договорила
Мэри.
Глаза Ленор сузились.
– Ты не должна грубить, дорогая, –
сказала она, ставя поднос Мэри обратно и поднимая мой. – Ты такая
миленькая. Позволь тетушке Ленор позаботиться о тебе-е-е-е-е-е-е.
«В
слове "тебе” так много слогов?» – подумала я холодно. Я не собиралась
это есть, но позволять тетушке Ленор думать, что она может спокойно уйти
с моим подносом, я тоже не собиралась. Проблема состояла в том, что
стол был весь занят, и она держала поднос прямо передо мной.
Я
злобно вдохнула. Мэри, испугавшись, покачала головой. Охрана не смотрела
в нашу сторону. С моей точки зрения, они были внимательны не там, где
надо. Прекрасно.
– Чарльз, сделай просвет, – попросила я, и мужчина случайно слегка дернул ногой.
Трое запротестовали, когда мужчина начал их отталкивать. Но он быстро подвинул всех своей массой.
Я
пригнулась к столу, оттолкнулась и, пролетев над ним, приземлившись на
скамейку на другой стороне. Став выше, чем Ленор, я пихнула поднос в
сторону. Или, по крайней мере, попыталась. Женщина держалась за него так
крепко, как будто он был билетом на выход отсюда. Окружающие разговоры
стихли, и все взгляды обратились на нас. Ленор пристально на меня
уставилась, и мы обе тянули поднос к себе.
– Ты думаешь, что можешь
одолеть меня, тощая задница? – спросила она, нарываясь на драку, и я
вздохнула. Почему Айви не вызвала меня отсюда раньше, чем я с кем-то
подралась?
– Что я думаю, так это то, что тебе лучше отпустить мой
поднос, пока я не размазала его по твоей рубашке, – ответила я. – Тебе
кто-нибудь когда-нибудь говорил, что ты в этом комбинезоне выглядишь,
как апельсин? Тетушка Ленор? Больше похожа на тетушку Клементину.
Эй, если я собираюсь драться с этой женщиной, то надо драться прямо сейчас.
– Ты, тощая сука! – завопила она, и люди зашевелились. Исключая наблюдавшую за нами охрану.
– Рэйчел, не надо! – попросила Мэри, карабкаясь вверх. – Прекрати, или они пустят газ!
Совсем
скоро рядом оказалась улыбающаяся охрана. Ленор сжала в кулак свободную
руку. В ней была вилка, перехваченная так, чтобы удобно было ударить.
Она толкнула меня поперек стола, я отодвинулась раньше, чем она смогла
подтянуть меня к себе и сбросить с него. Крепко держась, я пнула ее
обеими ногами, надеясь попасть в солнечное сплетение с достаточной
силой, чтобы вышибить из нее дух. Это могло бы закончиться за десять
секунд.
Мои ноги врезались в ее тело. Ленор не шелохнулась, вибрация
от удара вернулась ко мне и прошла по позвоночнику. У меня отпала
челюсть, и я медленно подняла на нее глаза, увидев, что она мне
улыбается. Мой бог, эта женщина была, как танк. Ленор ухмыльнулась и
запустила подносом мне в голову.
Удар был тяжелым, и в глазах сразу потемнело.
– Сама виновата, шустрая, – сказала она, схватив меня за запястье.
Неожиданно
я обнаружила, что наклоняюсь к столу, пока она идет и тащит меня по
чьим-то подносам, до тех пор, пока я не почувствовала конец стола – в
грохоте оловянной посуды и пластика.
– Ай! – завизжала я, ударившись и растягиваясь на полу.
–
Милая шустрячка, – сказала она язвительно; скользя в кофе и яичнице, я
попыталась подняться, беспомощная в женской хватке. – Здесь такое носят
только те, кто вызывает демонов, – сказала она, просовывая палец под
полоску зачарованного серебра. – Ты вызываешь демонов?
– Нет, – я задохнулась. – Правда, я еще и лгунья.
– Тогда тебе это не нужно, – сказала она, пытаясь сорвать ее с меня.
–
Эй! Стой! – завопила я, но охрана только засмеялась. Я была вся в яйцах
и кофе, и половина стола была зла на меня за то, что я спихнула их
завтрак на пол. – Ой! – завизжала я, когда реальная боль обожгла мне
запястье. – Пусти!
– Дай мне свой браслет! – сказала Ленор, сжимая мою руку. – Давай!
Она
не хотела браслет. Она хотела в ярости сломать мне руку. Я отскочила
назад и врезала ей сбоку, но это было все равно, что колотить по дереву,
эта женщина была слишком огромна. Она приняла удар, затем пихнула меня
своим кулачищем. Я согнулась, люди вокруг одобрительно зашумели.
– Я сказала, пусти! – завопила я, плеснув ей в лицо кофе.
Ленор
замычала, ее хватка ослабла, и я отшатнулась назад. Она развела руки в
стороны и пошла на меня. Я пригнулась, промчавшись под ними,
поскальзываясь на яйцах. Я не могла позволить этой женщине поймать меня в
свои медвежьи объятья, иначе она сломает мне позвоночник. Все еще вопя,
она повернулась, следуя за мной, и двигалась она чертовски быстро. Я не
хотела ее ранить, но мне особо не из чего было выбирать. Запрыгнув на
стол, я встала в борцовскую стойку. Ленор заколебалась, ее глаза
пристально следили за мной. Сделав шаг назад, она пассивно подняла руки,
но это было не из-за меня. Я обернулась слишком поздно.
Боль
взорвалась под моими коленями так сильно и быстро, что я не могла
вздохнуть. Я сразу же упала лицом вниз. Слезы туманили зрение, и я
свернулась в позе зародыша, стараясь удержать свои колени. Кто-то напал
на меня со спины. О господи, я никогда не смогу снова ходить.
– Я
убила ее! Я, мать вашу, убила ее! – кричала Ленор, и я сквозь пряди
волос смотрела, как ее уволакивают два охранника, заставляя подчиняться с
помощью пары палок. Несомненно, теперь, когда она не может ничего
сделать, она просто большое трепло.
– Вставай, светлячок, – сказал
кто-то с сарказмом, и я застонала, когда они остановились и поволокли
меня между собой. Я не могла выпрямить ноги. Они адски болели. За
исключением нашего стола, в зале было все в пределах нормы. Шумно, да,
но никто так и не встал со своих скамеек.
Испуганная Мэри обхватила
свое худое тело такими же худыми руками. Чарльз не желал смотреть. Но
выражение лица Ральфа меня напугало. В его глазах был ужас. Ужас,
который он не мог выразить, но который переживал заново. Только не в
медицинское крыло. Господи, пожалуйста. Не в медицинское крыло.
–
Новая девочка заводит друзей? – сказал один из охранников, отпуская меня
и толкая к стене, прежде чем заломить мне руки за спину. – Что там
говорят о рыжих?
– Медицинское крыло? – спросил другой, замедляя шаг
перед лестницей, уходящей вниз. Оттуда поднимался холод, провонявший
страхом и дезинфекцией. Господи, нет. Они могут это сделать, и это будет
конец. Моя жизнь закончится. Я буду, как Ральф, и вся магия мира не
сможет помочь мне стать прежней.
Я снова собралась, чтобы опять бороться, и почти заплакала от облегчения, когда первый ответил:
– Нет. За ней приедет кто-то с материка, и они хотят, чтобы она была в состоянии разговаривать.
Мое
облегчение было коротким. Они хотят, чтобы я была в состоянии
разговаривать? Мне не сделают лоботомию только потому, что кому-то это
доставит неудобства?
Стальные наручники замкнулись на моих запястьях с
громким щелчком. Я хотела драться, но едва могла двигаться. Я боялась
нового поражения, и они потащили меня куда-то в другую от моей камеры
часть тюрьмы. Мое сердце заколотилось, и я попыталась встать, сделать
что-нибудь! Ушибы и наручники были незначительны по сравнению с
реальностью, что эти люди могли бы что-нибудь со мной сделать – порезать
меня так же, как Ральфа – и никто даже не задумался бы об этом дважды,
просто меньше хлопот.
Шум из столовой стихал, и остались только я и
мои охранники, тащившие меня по полу мимо череды запертых железных
дверей. Они поставили меня перед твердой каменной стеной, за ней был
невидимый океан. У меня заколотилось сердце, и адреналин побежал к
ногам, когда они остановились, чтобы один из них смог открыть дверь
камеры. Открыть ее можно было только вдвоем, один вошел со мной в
камеру, другой стоял у панели дистанционного управления. Звук
скрипнувшей двери остудил меня, и я стиснула зубы от боли в коленях,
когда они начали подгибаться под моим собственным весом.
–
Наслаждайся дырой, – сказал охранник и толкнул меня внутрь мимо внешней
металлической двери и внутренней обычной в стандартную коробку пять на
девять. Я упала, зрение помутилось от боли в коленях, и закрывающаяся
дверь захлопнулась прежде, чем я смогла бы даже поднять лицо. Вторая
дверь грохнула секундой позже первой, отрезая свет, но прежде я успела
увидеть, что в камере есть туалет, раковина и больше ничего.
Они даже не смеялись надо мной, пока их голоса слабели, я была настолько незначительна, что они обо мне не разговаривали.
Я
медленно распрямила ноги, двигаться было трудно, потому что руки все
еще были скованы у меня за спиной. Чувствуя себя больной, я ползла, пока
не уперлась в стену. Она была металлической, даже чересчур
металлической, и холодной. Тихие звуки моего дыхания становились громче.
Кто-то по соседству плакал, но я не плакала.
Я никогда бы не заплакала.
Источник: http://www.lavkamirov.com/cgi-bin/forums/lavka/YaBB.pl?num=1281707183 |
